Хочешь мира… (СИ) - Гринчевский Игорь Леонидович (книги без сокращений txt, fb2) 📗
— Напугали вы нас, Юрий Анатольевич! Это же надо, так Императора довели! «Холдинг должен быть реформирован»! — благодушно прогудел Сандро.
— Согласна! Довести братика до такого непросто! — поддержала его супруга. — Кто-то должен был сильно постараться.
— Вы думаете, это не только господин Столыпин?
— Разумеется, нет! Тут, скорее, кто-то из близких! — быстро ответил Александр Михайлович. — И умышляли они не против вас, а нас старались опустить. Не всем нравятся наши успехи.
— То есть, конечно, удар был нанесён по вам! — чуть смягчила высказывание супруга Ксения Александровна. — И вы бы больше всех пострадали. Но целились, мы полагаем, в нас.
— Ничего! — весело ответила моя дражайшая «половинка». — Теперь у «русского Эдисона» пояилась такая защита, что долго ещё никто не решится с ним ссориться! Говорят, императрица двери в царский кабинет ногой вышибла!
Все вежливо посмеялись.
— А теперь какие планы, Юрий Анатольевич?
Но ответить я не успел, Натали перебила:
— С Данелянами он будет возиться. И с утра с ними был, и сейчас побежит, и завтра тоже будет. Их же с Кавказа с полсотни понаехало, считай!
Примерно года два назад мы решили, что от Карена будет больше пользы на Кавказе. Так что он теперь жил на три дома. В Тифлисе, Баку и Эривани. К нему как-то незаметно подтянулись не только жена с детьми, но и другие родственники. А вчера в количестве четырёх дюжин душ прибыли в Столицу. Как говорится, людей посмотреть и себя показать! Поскольку немалое количество членов этого семейства работало на наших кавказских предприятиях, а часть оставшихся — «по ведомству Николая Ивановича», тем для обсуждения у нас накопилось множество. Так что жена зря меня подкалывала.
— Представляете, помимо всего прочего нам показали мотоцикл.
— И что в этом такого? — удивились наши гости. — Вы что, мотоциклов не видели?
— Этот — не простой! — вмешался я. — Его лично разработал и собрал в своей мастерской Ашот, племянник господина Данеляна. Там всё новое. Двигатель специально разработанный по моему заказу, подвеска тоже оригинальная. Машина получилась очень мощная, самое то по Кавказским горам гонять.
— Братик бы его понял! — неожиданно всхлипнула Ксения. — Жора любил на мотоцикле по Кавказу погонять. Пока здоровье позволяло…[3]
— Так он Ашота страстью к мотоциклам и заразил! Насмотрелся, а потом, как появилась возможность, и купил себе мотоцикл. Но те часто ломаются, вот и приходилось ремонтировать. Постепенно набил руку, понял как там всё устроено… А года назад решил мотоцикл своей конструкции построить.
Мы помолчали.
— Мотоцикл у него получился хороший, я с утра сам опробовал. Теперь подумываю в серийное производство пустить. Но заминка вышла. Ашот требует, чтобы в честь вашего брата марку назвали «Цесаревич Георгий». Я ему объяснял, что это почти невозможно, но он упрямый, как осёл! Так что пока спорим…
— Не надо спорить! Я поговорю с маман. Ей такая идея может понравиться. А дальше она сама уже решит вопросы с братиком и его семьёй.
Санкт-Петербург, Аничков дворец, 11 (24) октября 1909 года, воскресенье
Детские впечатления — самые стойкие! Наверное поэтому это здание так и осталось для меня Ленинградским Дворцом пионеров. Нет, теперь я знаю, что здесь родился прошлый император, тут росли Ксения и Николай II, а теперь тут проживает вдовствующая императрица Мария Фёдоровна, но… Ничего не могу с собой поделать!
Поэтому, наверное, у меня вид юного Ашота, сначала наматывавшего на мотоцикле круги по двору в одиночку, а потом и с желающими из юных обитателей дворца, удивления не вызывал. Во Дворце пионеров так и должно быть, верно? Но судя по виду остальных, творилось нечто не совсем обычное.
В конце концов, когда катание желающих прервали, Мария Фёдоровна подошла к Ашоту, взяла его промасленную ладонь в свои и проникновенно сказала:
— Спасибо вам, дорогой мой! Вы напомнили мне о сыне. Так что пусть эту прекрасную машину выпускают, продают и называют, как вы предложили! Ему там — она глазами указала на небо — будет приятно, что его вспоминает столько людей!
Она выпустила руку и тихо сказала:
— Жаль только, что я сама не могу на ней проехаться!
Из мемуаров Воронцова-Американца
«…Вечером я выбрал время, собрал Ашота и Карена, предложил кое-что сделать, чтобы закрепить успех. Единственное, что оговорил, что надо не позднее следующей весны. Мария Фёдоровна планировала надолго убыть за границу…»
Примечания и сноски к главе 6:
[1] Мой дорогой друг (нем.)
[2] Реальный факт, хотя и малоизвестный. Столыпин на этапе подготовки реформ предлагал изъять помещичью землю принудительным образом и продать крестьянам, тем самым снижая риск повторного «разбора» помещичьих усадьб, да и вообще, выбивая из рук эсеров такой довод за революцию, как земельная реформа. Никакого Декрета о земле тогда и быть не могло бы!
[3] Имеется в виду Георгий Александрович Романов, брат Ксении и Николая II. Поскольку своих детей у Николая II на момент восхождения на престол не имелось, в 1894 года Георгий был объявлен наследником-цесаревичем. Болел туберкулёзом, от которого в конце концов и умер в 1899 году. По воспоминаниям современников в периоды ремиссий обожал гонки по Кавказу на мотоцикле.
Глава 7
Стрельбище, верстах в пяти от Беломорска 26 декабря 1909 года (8 января 1910 года), суббота, после обеда
Бах! Бах! Ба-бах!
Выстрелы весело звучали на стрельбище, иногда сливаясь с комментариями стрелков.
— Лялечка!
— Красотка!
— А отдача! Отдача ж почти не чувствуется!
Да, Артём оценил! Карабин Нудельмана сильно изменился за последние годы! Полегчал, пластиковый приклад сменился на деревянный, да и магазин, сохранив прежние внешние габариты, сумели сделать двадцатизарядным. Просто изменили материал и форму пружины. Ну и газоотводная трубка теперь идёт поверх ствола, а не снизу, как раньше.
Но главные изменения были невидимы глазу! Теперь перезарядка использовала энергию выстрела. И патрон существенно изменили. Порох горит намного чище. Потому и получилось новую систему перезарядки создать. Сама-то идея старая, но раньше работала плохо.
Опять же, масса пули немного уменьшилась, а вот начальная скорость — возросла, и довольно прилично. Но за счёт более равномерного сгорания пороха отдача стала менее ощутимой. В общем, неплохой карабин превратился в отличный! Хоть военные и продолжали плеваться. Мол, патрон слабоват, оружие полицейское. А автомат Фёдорова дразнили «пулемётом на зайцев».
— Дрр! Дрр! Дрр! — вплелись необычные звуки. Так, а это что там? Артём Рябоконь привычно открепил магазин, передёрнул затвор, поймал вылетевший патрон и вставил его обратно в магазин. Теперь поставить на предохранитель и можно вставать! Так и никак иначе! Стрельбище — не то место, где небрежность прощается.
Ну и что там? Ага, понятно! Неподалёку стрелял сам Семецкий. Именно его «машинка», выглядящая обычным карабином Нудельмана, только ствол чуть подлиннее, и издавала такие странные звуки. Будто короткими очередями бьёт.
— Кх! — Ага, осечка.
— Нет, Юрий Анатольевич, рановато здесь автоматический огонь ставить! — обратился Юрий к своему тёзке, Воронцову. — Сами судите, всего четыре очереди — и уже осечка! А ведь я очереди-то короткие делал, на два-три патрона, не больше!
— А сам карабин как? Нравится?
— Ну, вы и спросили! Я ж с ним две войны прошёл! Ещё с тем, прошлым! Конечно, нравится. Но теперь его надо жизнью испытать. На лыжах его пусть потаскают, побегают с ним, на лошадях поездят. А на юге можно и реки попробовать форсировать. И вот тогда слабые места вылезут. Устраним — и можно в дело!
Он помолчал немного и повторил:
— А вот пулемёт сыроват пока! Ещё дорабатывать и дорабатывать!
